Риши Сунак, канцлер британского Казначейства, собирается снизить ставку НДС. Подобный ход десятилетие назад уже предлагал один из его предшественников – Алистер Дарлинг из Лейбористской партии, за что был нещадно высмеян. У Сунака, представителя Консервативной партии, похоже, нет в рукаве ни одного козыря на фоне нынешней пандемии, который пытались обыграть лейбористы.
Источником информации стал частный брифинг. Риши Сунак собирается снизить НДС (ставка с 20% до 17%) – на его мнение это хороший способ заставить людей активнее тратить деньги. Задумано как способ активизировать капиталооборот, чтобы встряхнуть экономику, катастрофически пострадавшую из-за пандемии Ковида. Официально Великобритания об этом не объявила — на момент появления информации, был не конкретный план действий, а набросок плана.
Все об НДС в Великобритании читайте тут.
Каждый человек знает неписаное правило: ставка НДС должна быть удобной для подсчетов в голове. Предлагая услугу или товар, продавец должен мгновенно, безо всякого калькулятора назвать потребителю сумму налоговых отчислений (Великобритания и другие страны). Можно быстро высчитать такой процент при ставке НДС 12,5%, 15%, 17,5% или 20% (при помощи четвертей от 10% как шага в 2,5%), а вот посчитать 17% – арифметическая задача на порядок сложнее. Это было неофициальное предположение будущей реформы, из существующего наброска плана можно было сделать интересные выводы, к которым относится налоговая ставка. Великобритания стала примером – ее «за основу» начали брать другие страны.
О короткой памяти общества
Когда Великобритания обзавелась НДС? Ставка налога добавленной стоимости впервые введена в 1973 году, когда присоединилось Соединенное Королевство к Европейскому Союзу. До этого местные налоговики взимали налог на покупку, он выглядел более прогрессивным и справедливым – отчисления были тем выше, чем более дорогим и элитным являлся товар. Непрозрачность от этого осталась, но нагрузка в большей степени падала на плечи богатых, что было правильно. Великобритания внедрила НДС – каждый получил равные права. Это не честно по отношению к малоимущим – они оказались с еще более урезанной платежеспособностью, чем ранее. НДС предполагал определенные послабления для отдельных массовых категорий товаров, таких как продукты питания или детская обувь — капля в море по сравнению с той справедливостью, которую обеспечивал налог на покупку.
Спустя некоторое время Евросоюз пришел к тому, что ставка НДС будет 15%, а Великобритания, как его член, должна была придерживаться общей политики. Заметим, что налог на покупку, действовавший до введения НДС, был зафиксирован на уровне 10% — для малоимущих такое новшество стало ударом. Это может немного отрезвить тех, кто до сих пор скучает по членству в ЕС, и считают Brexit одной огромной ошибкой. Единую Европу нельзя считать идеалом – хотя она предлагала отдельные преимущества, но имела определенные недостатки.
Ставка НДС 15% была зафиксирована европейским законодательством и допускала, что в специфической/сложной ситуации одно государство может пересмотреть нижнее значение налогообложения в сторону уменьшения. Великобритания в кризис 2008 года была потрясена, но Алистер Дарлинг, будучи канцлером казначейства (Великобритания), не претендовал на исключения для своей страны – он хотел снизить НДС с актуальных 17,5% до позволенных 15%. За свою идею политик, хотевший простимулировать желание британцев тратить, помогая бизнесу, подвергся уничижающей критике – собственные граждане мало поняли человека, предложившего еще уменьшить доходы казны. Для общества действие выглядело как поступок дилетанта, не ведающего, с какими проблемами столкнулась Великобритания.
Уже в 2009 году Институт финансовых исследований (Великобритания) признал, что решение Алистера Дарлинга о снижении НДС было продуманным и толковым. Внимания требуют не столько изменения в налоговой политике, сколько реакции на них. Эксперты признали ход разумным, никто из СМИ или других критиков такого шага не признали вслух, что был неправ. Для последнего десятилетия это вообще норма: никакая проводимая политика не была настолько разрушительной, как критика в ее адрес. Все «забыли», как выступали категорически против снижения НДС – потому что так проще. Эти же люди сегодня готовы поставить Сунаку памятник как человеку, действующему решительно и смело – в эту тактику стали верить благодаря успеху Дарлинга, Великобритания получила действующую экономику. Публичные комментаторы, мало способные наступить на горло собственной песне, обречены жить в мире вечного настоящего без шанса извлекать уроки из собственного прошлого.
В истории с НДС в среде Лейбористской партии куда больше Дарлинга оскандалились другие – теневой канцлер Алан Джонсон, не знавший, что на продукты питания ставка отсутствует. Понял ли он это хотя бы потом, не имеет значения – своим незнанием он привел на пост теневого канцлера Эда Боллса. В 2011 году Великобритания ожидала от него большего, хотя бы по примеру того же Дарлинга. Результат — из-за неспособности общества признавать собственные ошибки, мы в последние десять лет уже привыкли к тому, что министр может не знать, в какой стороне от Англии находится Франция. На фоне общественного равнодушия к таким моментам (или интереса на уровне шуток) безразличие, невежество перестали быть пороком для политических деятелей топового уровня, потому политики старой школы, кого осуждали несправедливо, сейчас вызывают нотки ностальгии (НДС ставка продумывалась).
Политики разные, смысл – один
Поначалу лейбористские канцлеры не закручивали гайки – в первые годы существования британский НДС оставался на довольно низком уровне. Далее Великобритания пришла к выводу, что облагать богачей жестко – нормальное явление. Денис Хили поднял ставку для предметов роскоши до 25%. Консерваторы, сменявшие лейбористов, считали нужным «гармонизировать» разницу в ставках НДС, и это был триумф политики загона в общие для всех рамки: кто же будет протестовать против честного подхода, когда все платят одинаковый процент? Правда, на выходе оказывалось, что больше платить стал простой народ – по тарифам, которые изначально были придуманы для тех, кто может себе это позволить (ставка одна для всех).
Великобритания (2011 год) стала взимать ставку 20%, и это рекорд – первый раз ставка достигла такого значения. Никто особо не критиковал эту меру – единственный непрозрачно взимаемый налог, который обычно не критикуют. Великобритания за счет НДС получает примерно пятую часть своих доходов, потому в обществе этот налог воспринимается как нормальная обязанность каждого законопослушного гражданина (ставка налогового обложения является одним из основных источников пополнения бюджета страны). Никто не выступает против НДС и не требует его снизить, и все-таки политик-консерватор сам предлагает это сделать. Получается, в игре с коронавирусом у него не осталось в рукаве никаких козырей, кроме тех, что в свое время использовал его предшественник-лейборист? Вот и оказывается, что партия или политические убеждения не имеют значения – в темной комнате все кошки серы, и политики любого толка в кризисной ситуации превращаются в кейнсианцев, не верящих, что капитализм может существовать отдельно, без активного вмешательства со стороны государства.
Зачем урезать ставку НДС в кризис?
Это не для всех очевидный, но потенциально действенный ход, позволяющий простимулировать экономику в сложной ситуации. Государство в первый момент недополучает поступлений в казну, но граждане, увидев выгоду в новшестве, начинают активнее тратить деньги, стимулируя производство и оказание услуг, что в итоге позволяет перезапустить экономику.
Как связаны бывшее членство в Европейском Союзе и британский налог на добавленную стоимость?
Самым непосредственным образом – в Соединенном Королевстве НДС начали взимать после вступления в ряды Евросоюза, поскольку так требовала практика гармонизации законодательства государств-членов. До этого в Британии существовал налог на покупку – он рассчитывался исходя из стоимости товара, создавая более высокую нагрузку на тех, кто пользовался дорогостоящей продукцией, что было позволительно для богатых и выгодно для бедных.
Почему плохо, что лейбористы и консерваторы в схожих условиях ведут себя одинаково?
Это наводит на выводы о кризисе политической мысли – по сути, под вывесками разных партий скрываются люди, мыслящие одинаково и шаблонно, не способные предложить альтернативный подход. Фактически, выборы теряют смысл – они не приводят к власти более сильных политиков, потому что тактика поведения будущего правительства не зависит от того, кто выиграет.
