«Панамские архивы», которые наделали много шума в мире, значительно повлияли на пересмотр международных правил и стандартов по финансовой прозрачности с целью их ужесточения. На встрече 23 апреле в Амстердаме, где собрались министры финансов стран «большой двадцатки», обсуждались вопросы уклонения от налогообложения и возможные противодействия оффшорным финансовым операциям. Россия решила также не отставать от Запада и в ускоренном порядке заявила о присоединении к проекту BEPS, начиная с мая 2016 года. Известно, что в начале июля заканчивается термин так называемой «оффшорной амнистии» и у бизнеса, который не задекларирует свои иностранные активы, остаётся всего два месяца. Правительство России не планирует продлевать термин финансовой амнистии для российского бизнеса. До того, как не прогремел «панамский скандал» позиция России относительно перспектив проекта BEPS, была непонятна. Теперь, когда многие страны, а именно оффшорные юрисдикции, такие как Британские Виргинские острова, другие британские территории, та же Панама согласились обмениваться информацией, Россия спешит успеть не остаться в стороне. Хотя само правительство России говорит, что реализует свои намеченные планы и «панамские архивы» здесь не при чём. Таким образом, российское правительство создаёт ажиотаж для российских компаний с незадекларированными иностранными счетами, которые должны определиться со своим выбором до 1 июля 2016 года.
Договор об автоматическом обмене, на основе организации ОЭСР, который подписала Россия, начнёт действовать только с 2018 года. Не раньше чем через два года Россия сможет официально получить информацию о банковских российских счетах за границей, которые незадекларированные в стране. Ещё в 2013 году Россия была в числе первых стран, которая поддержала проект BEPS, который направлен на противодействие размыванию налогооблагаемой базы и дальнейшего вывода доходов от налогообложения.
Этот проект BEPS является одним из разработанных планов ОЭСР. В этом плане заложены конкретные 15 пунктов, выполнение которых разбито на три этапа. В ноябре 2014 года Россией была ратифицирована Конвенция с ОЭСР, которая подразумевает международный обмен налоговой информацией. При этом государства, участвующие в соглашении, должны использовать единый стандарт отчётности (CRS). Проблема для российского государства в том, что его налоговая система должна использовать единый стандарт, а до настоящего времени CRS Россия не внедрила. В результате цифровой информации об общем количестве российского капитала в иностранных банках не существует, а российские предприниматели об этом с государством делиться не спешат. Было заявлено, что страна сможет адаптировать своё налоговое законодательство к 2018 году. В январе 2015 года в России начал действовать новый закон о «Контролируемых иностранных компаниях» (КИК), который не разрешает открывать счета за границей и проводить бизнес-операции всем государственным служащим России. Фактически этот закон, направленный на борьбу с коррупцией, был с треском провален после публикации в прессе «панамских бумаг», в которых упоминались российские чиновники. Если обратить внимание на крупные транснациональные компании России, то их трудно, а даже невозможно назвать частными. Каждая из крупных российских компаний самостоятельно не принимает решений, без ведома государственных структур. Таким образом, само государство заинтересовано в оффшорах и «непрозрачных схемах», регистрируя свои активы за границей на родственников. В то же время, на публике, декларирует свои намерения борьбы со злом. Если обратить внимание на количество миллиардеров по всему миру, то можно сказать, что первое место занимает США, где живёт 378 человек с миллиардами своих капиталов. Второе место можно отдать Китаю (193) и третье Великобритании, где насчитывается 120 миллиардеров. Россия, своими заявлениями об участии в международных процессах, создаёт искусственную видимость борца с оффшорами, которые активно используют сами же представители власти. Но на самом деле финансовый сектор России абсолютно не интересен многим государствам, поэтому у неё существуют проблемы с заключением межправительственных договоров об обмене информацией. Многие государства, не только Россия, после разоблачений, подобных панамским, всегда будут напрягать тех, кто не захочет с ними «делиться». Поэтому оффшоры будут ещё долго существовать и приспосабливаться к мировым тенденциям. Возможно со временем, будут изменяться пункты оффшорных законов, и они будут называться не «оффшорами», а другим названием. В итоге конечная цель будет оставаться прежней, где бизнес будет стараться себя защищать. Российское же виденье борьбы за «финансовую прозрачность» значительно отличается от взглядов Запада на эту проблему.
