“Например, для сборки телевизора или компьютера используются импортные компоненты. Их поставка в Россию полностью прекратилась из-за введенных санкций. Таким образом, компания не может осуществить поставку телевизоров и ее обязательства на поставку [ритейлерам] прекращаются”.
— Павел Крашенинников, депутат Госдумы, автор законопроекта
Разрыв “цепочек поставок” — физический процесс, у которого есть юридические, финансовые и репутационные последствия. Физически исполнить договор невозможно (предыдущее звено не работает), но что делать с заказчиками, которые тоже несут убытки?
Проблема в юридической плоскости решается законопроектом, внесенным в Госудуму в виде поправок к Гражданскому кодексу (Федеральный закон от 30 ноября 1994 года № 52-ФЗ “О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации”).
Обязательства могут быть “заморожены” (если поставки ожидаются, но позже заявленных в договоре сроков), от обязательств можно отказаться — если предыдущее звено цепочки не исполняет обязательства по причине “ограничительных мер”.
“Лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство, не несет ответственность, если докажет, что надлежащее исполнение объективно оказалось временно невозможным в условиях недружественных действий иностранных государств и международных организаций, связанных с введением ограничительных мер в отношении граждан Российской Федерации и российских юридических лиц”.
Закон позволяет, отмечают эксперты, ответить на вопросы, которые не могут быть описаны категорией “обстоятельств непреодолимой силы” — форс-мажорных факторов, как то шторм и другие стихийные бедствия, освобождающих, в гражданском праве, от ответственности за неисполнение договора.
Например, поставщик не может выполнить своих обязательств по договору, потому что “стихийное бедствие” случилось на три-четыре звена выше у одного из его собственных поставщиков. Или “стихийным бедствием”, в данном случае, стало прекращение авиаперевозок — поставки придут, но не сегодня, а через два месяца.
Если закон будет принят, то решение о правомочности отказа в конкретном случае будет приниматься судами.
Отдельное положение закона, которое заслуживает внимания (и может иметь серьезные последствия), — статья о защите прав на интеллектуальную собственность, бренды и т. д.
“В условиях осуществления недружественных действий иностранных государств и международных организаций, связанных с введением ограничительных мер в отношении граждан Российской Федерации и российских юридических лиц, не допускается осуществление предусмотренного законом или договором права на одностороннее изменение или расторжение соглашений, связанных с осуществлением и защитой прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, за исключением случаев, когда другая сторона соглашения существенно нарушает свои обязательства”.
За этими обтекаемыми фразами, указывают эксперты, довольно простые смыслы. Например, Microsoft запрещает пользоваться своими продуктами в России? Поскольку это требование обусловлено санкциями, запрет Microsoft не имеет значения. (Специально для тех, кто считает подобное развитие маловероятным, напоминаем, что продукты Google — Gmail, Google Docs и т. д. не работают в Крыму.)
Бренд McDonald’s смогут использовать его российские франчайзинговые партнеры.
Закон, по мнению экспертов, открывает широкие возможности для экспроприации. По сути, он станет юридическим основанием для использования патентов, программного кода и т. д.
Конечно, у этой медали есть оборотная сторона — репутационные потери, выход из глобального правового поля и проч. Но все эти факторы имеют значение только для тех, кто в это пространство собирается возвращаться.
