Власти России продолжают борьбу с коррупцией в своих рядах. Поправки, которые не могли проявиться 3 года, после панамского офшорного скандала резко появились. В них наконец определяется конкретный список «иностранных финансовых инструментов», которыми не могут владеть чиновники. Плюс новые ограничения по владению связанными лицами.
Разработанные поправки уже получили одобрение правительственной комиссии, причем до панамского скандала. Но теперь появились более точные данные: озвучен список активов для запрета и предложено запретить трасты и передачу активов родственникам и бывшим супругам.
Какие иностранные финансовые инструменты хотят запретить?
Закон о том, что чиновники не имеют права владеть иностранные активами, начал действовать еще в 2013 году. Под его действие попадают чиновники практически любого ранга, от президента страны, до глав округов, от сенаторов до думских представителей, плюс топ-менеджмент государственных корпораций.
Однако несмотря на то, что он действует на многих, четкости в нем определенно не хватало. В частности, не было определено понятие «иностранных финансовых инструментов», хотя об этом Путин напоминал спустя год после начала действия закона.
Но видимо Панамские бумаги, которые выявили пару потенциально причастных должностных лиц, вынудили выложить карты на стол и показать новые идеи.
В предложенном Министерством финансов списке указано 6 пунктов, среди которых ценные бумаги, доли и паи в компаниях, кредитные и договоры займа, производные ценных бумаг. Разумеется, все это относится лишь к иностранным активам.
Ограничение доступа к этим ресурсам у чиновников, по мнению правительства страны, поможет в борьбе с коррупцией. А на практике закроет доступ к иностранным ресурсам, даже если это было имущество из дополитической жизни и приобретено совершенно легально.
И хотя определенный круг людей действительно использует офшоры и любые иные иностранные активы, банки и компании для «отмывания» денег, вопрос финансовой безопасности даже для чиновников открыт. Тем более, что с учетом нижеследующих поправок, ограничения коснуться не только самих чиновников.
Запретить трасты и передачу родственникам
Еще один способ ограничить чиновников в возможных способах «ухода»: запрет на использование трастов. Правда, нюанс в том, что определения траста и фонда в российском законодательстве отсутствуют, а лишь указывается «форма без образования юридического лица» и ссылка на законодательство иной страны.
И хотя все понимают, что речь идет о трастах, все-таки по уму, необходимо уже прописать это в законе. Иначе всегда найдется возможность уклонится, спрятаться или замаскироваться.
Поэтому эксперты рекомендуют законодателям или уже наконец определить, что такое траст и фонд, либо не выдумывать усложнения для законов. Иначе как раз-таки здесь и открываются возможности для коррупционного толкования.
Тем более запрет трастов – решение спорное. Да, в некоторых случаях контроль остается за создателем траста, что является нарушением закона. Но в целом трасты управляются другими людьми и зачастую в пользу других людей. К тому же под определение «финансового инструмента» не все активы смогут попасть. Ведь та же недвижимость за границей, например, квартира в Испании, легко может быть записана на траст и сдаваться в аренду. Деньги то она приносит, но не является финансовым инструментов.
К тому же есть вопрос к тому, как будет контролироваться выполнение этой части нововведений.
Другим способом прижать «жадных коррупционеров» является предполагаемый запрет на передачу активов родственникам и бывшим супругам. Согласно нынешней редакции, лишь сам чиновник, его супруг/супруга, да несовершеннолетние дети не имеют право владеть иностранными активами. Но поправки позволят запретить передавать активы кому бы то ни было из родственников. И даже бывшим супругам, чтобы избежать фиктивных разводов.
И хотя нынешнее предложение не доходит до абсурда, как в Латвии, где к связанным с политикой человеком могут включить не только родственников, но и любовников, друзей и деловых партнеров, в целом ужесточение серьезное.
Нюанс в том, что формулировка «косвенное владение», когда чиновник как бы управляет активом, хоть он ему и не принадлежит, такое же «косвенное» и неопределенное. Что вызовет определенные трудности в реальной практике. Причем с обеих сторон: как обвинителей, так и подозреваемых.
Почему борьба с коррупцией – это плохо?
О преимуществах борьбы с коррупцией мы все знаем. Особенно остро понимают это те, кому приходилось платить чиновникам за то, чтобы просто делать свою работу. Борьба позволяет снизить риски, траты, дать больше свободы.
Однако борьба с ней зачастую принимает гротескные черты, становится похожей на драку с легендарным драконом. Правда вместо пламени, окружение страдает от взмахов меча.
Если человеческим языком, то борьба с коррупцией отпугивает от политики профессионалов. Как может улучшить экономику человек, не имеющий реального опыта в бизнесе, не создавший продукт или не улучшивший показатели своего бизнеса? Как он может управлять министерством, если не понимает на практике, как работают реальные механизмы экономики изнутри?
Многие готовы были бы пойти в политику, чтобы принести реальные изменения. Такие находятся, но вводимые поправки делают это процесс все сложнее. Мало того, что необходимо отказаться от собственного бизнеса, который был структурирован по всем международным правилам и стандартам, так еще и сделать таким образом, чтобы между ним и тобой вдруг не стало никакой, даже косвенной, связи.
Это не все могут, да и что там говорить, не все хотят делать. Поэтому в государственных кабинетах сидят теоретики, либо представители чьих-то других интересов.
К тому же, борьба за чужие деньги, легальные или нелегальные, всегда спускается сверху вниз. А значит, если ужесточили запреты чиновникам, почему бы не усилить контроль за обычным населением? К этому необходимо быть готовым.
Каким образом? Читайте на нашем портале или спрашивайте у консультантов Offshore Pro Group: info@offshore-pro.info.
